Сочинские мамы имели уникальную возможность общения с известной теле- и радиоведущей Туттой Ларсен (Татьяной Романенко), где на протяжении двух часов Тутта делилась своим опытом материнства (у Тутты трое детей – старший сын Лука, 13 лет, дочь Марфа, 8 лет и младший сын Иван, 3 года).
- Татьяна, каким образом, по вашему мнению, стоит выстраивать воспитание в семье?
- Начнем с того, что уже с маленького возраста мы устанавливаем в семье какие-то границы и правила. Существуют причинно-следственные связи, которые взрослые объясняют ребенку. Я стараюсь общаться с детьми с помощью тех методов, с помощью которых общаюсь со взрослыми, но всё-таки детей нужно учить тем вещам, которые они не знают. Если прыгнуть с 5 этажа, то ты разобьешься; если сунуть палец в розетку, то тебя ударит током; если сидеть в социальных сетях и общаться с незнакомыми людьми – это так же опасно, как и общаться на улице; если ты не получаешь образования, то качество твоей жизни может быть не таким высоким, как если бы оно у тебя было и т.д. Вы должны рассказать, какие в этой жизни правила, какие законы. В 13 лет человек хочет очень много свободы – хочет играть в гаджеты, ложиться за полночь, тусоваться с друзьями бесконечно. И это свобода, а обратная сторона свободы – ответственность. Взрослый человек сам решает, сколько ему сидеть в телефоне, что смотреть, что есть и т.д. Я не могу тебе (ребенку) доверить столько свободы, поскольку ты не берешь на себя столько ответственности. Лука (старший сын Татьяны, 13 лет) хочет, чтобы там, где степень свободы - ему было 13, а там, где ответственность, чтобы ему было 3, как Ванечке (младший сын Татьяны, 3 года). Но никто ему этого не дает. Он постоянно страдает, но я ему говорю: «Это ты, дружок, сам устраиваешь себе такую жизнь».
- Тутта, ваши дети занимаются домашними делами?
- Конечно, мы пытаемся, особенно наш папа «буксует» в этой колее с постоянными:
- Вынеси мусор.
- Почему я?
- Это твоя обязанность.
– Больше некому что ли?
- Ты сейчас получишь! - никогда не получает, но это по большому счету не так важно. Важно, когда существуют доверительные отношения, когда дети делятся своими тайными желаниями, своими проблемами, когда ты для ребенка не только источник брюзжания и недовольства за не застеленную кровать, а всё-таки поддержка.
Наши дети - не потерянные в мире существа. То будущее, которое мы для них рисуем в своем воображении, совершенно не соответствует тому реальному будущему, которое их ждет. Возможно, будут роботы, например, которые будут за ними чашки мыть. Я, например, ненавидела тратить время на домашние дела. Меня в детстве заставляли делать уборку, и я делала очень много «по дому», гораздо больше, чем просто застелить кровать. Например, я должна была в идеальном состоянии содержать комнату свою и своей сестры, потому что у нас был очень педантичный папа. Никогда не забуду бесконечную ванну огурцов, которые нужно было перемыть перед засолкой или три ведра черешни, из которых нужно дыроколом косточки выковырять – всё это было. Я готовила сама, хотя и не любила этого делать. Мама говорила мне: «Какая же ты будешь хозяйка!» (смеется). И когда я выросла, то заработала достаточно денег, чтобы этим занимались специально обученные люди. Нужно верить детям немножко больше, что так и будет. Жизнь короткая, и детство у них очень короткое, и мне, например, дико жалко тратить время на постоянные «ты не туда положил», «не то сделал».
Я сама неряха, я разбрасываю вещи. У меня, конечно, не лежит гора грязной посуды, я ее мою, но например, я могу ее не ставить на место, мытая посуда может стоять на столе. Я не вправе требовать от детей быть идеально собранной, потому что я не идеально собранная.
У нас у Луки самая чистая комната в семье. А если к Марфе (дочь Татьяны, 8 лет) зайти – вот где «треш».
Я думаю, что через лет 5 я буду с тоской вспоминать милые чудачества Луки, потому что Марфа точно нам покажет, такой алмаз негранёный, который не пробурить никаким сверлом. Уже сейчас я понимаю, что основные сложности у меня будут с ней, потому что я пока не могу найти той интонации, в которой ей будет комфортно, чтобы я доносила информацию. «Марфа, причешись», - я сегодня ей четыре раза сказала,- тогда спустишься к завтраку». Она вышла – домовенок такой: «Ну мама, я позавтракаю и потом причешусь», - и пока невозможно ей объяснить, почему так не стоит делать, тем более, если ты дочка Тутты Ларсон (смеется), звезда телевидения - Марфа Колоскова, и большинство детей тебя видят в приличном виде, нельзя так ходить. Для них это неважно, это уже какой-то вчерашний день, что ли. Это очень сильно мешает нам сближению с ними. И нужно этот вектор переключать на более важные вещи.
- Как вы относитесь к школе?
- Мне кажется, что у нас в стане школа – нечто особое, как храм, куда приносят кровавые жертвы, на алтарь которого кладется всё - отношения с ребенком, твоё личное время, твоё душевное спокойствие, вся жизнь. Это как 11 лет каторги для всей семьи. Я тоже на эту тему очень сильно напрягалась, и мы долго искали школу, в которой на первом месте были бы отношения с детьми, атмосфера в школе, а не медали, ордена, рейтинги, олимпиады и т.п. Мы нашли очень хорошую частную школу. Она называется Пироговская. Это очень старая из частных школ, её создали при благословении и духовном участии священника о. Александра Меня. Там практикуют педагогические методы выдающегося физиолога, врача, и оказывается ещё педагога Н.И. Пирогова. Смысл в том, что там уважают в ребенке личность, обучение строится на бережном отношении с ребенком и для них отношения между детьми и отношения в школе не менее важны, чем педагогический процесс. И на самом деле там очень теплые отношения, эмпатичные я бы сказала. Там дети обнимаются, тесно между собою связаны, дружат. В школе есть очень крутой психолог, не просто номинальная должность, а который на «воротах школы» вместе с директором и завучем стоит и отбирает детей в школу по психотипу, который соответствует уровню школы. В школе всего одна параллель, класс один, и в классе 22 ребенка максимум, поэтому коллектив имеет возможность фильтровать. Нам с Лукой было туда очень трудно попасть в 5 класс после началки в другой школе. Нам сказали, что он не «пироговский» ребенок: он слишком активный, слишком эмоциональный, ему здесь будет очень трудно учиться, потому что в этой школе не настаивают, нет жесткости. И сразу предупредили, что ваш ребенок будет учиться с 3 на 4, скорее в 3. Но когда мы пришли в эту школу, у него был нервный тик, этот тик прошел, и для меня это важнее, потому что он очень эмоционально возбудимый, самый нежный в нашей семье, ему очень легко поймать невроз, поэтому мы искали подходящую школу.
В конце учебного года у меня был разговор с учительницей литературы, что у него два хвоста – сочинение не сдано и ещё что-то там. Я стараюсь не сильно лезть. Считаю, что если у педагога есть какие-то сложности с ребенком, которые он не может решить, то он ко мне сам должен обратиться и со мной этот диалог начать. Если он этот диалог не начинает, то они сами разберутся, поскольку я отдаю в школу ещё и для того, чтобы с ним там тоже выстраивали отношения, и он учился их выстраивать. И вот она мне говорит: «Вот Лука, он не занимается, всё время где-то летает, если даже возвращается, то может концентрироваться ненадолго, может сидеть в телефоне, делает всё спустя рукава, с домашкой не заморачивается». Я ей говорю: «Я всё это знаю, вы мне рассказываете про моего ребенка, которого я хорошо знаю». Мне, конечно, хочется добавить: «Вы не подумайте, мы с ним занимаемся, к психологу его водим, с нейропсихологом общались. Простите, что мы не совсем попадаем под ваш стандарт, но мы, правда, не очень плохие». И вот у меня внутреннее желание начать перед ней оправдываться, что я работаю, что у меня хороший ребенок, что я хорошая мама, что я работаю над этим. Я чувствую этот порыв в себе, но думаю, нет, не буду оправдываться. А вместо этого говорю: «Да, я всё знаю, какие будут у вас предложения? Я всё, что в моих родительских силах делаю: к психологу вожу, на образовательные курсы вожу, над душой стою. Но я не буду его ломать, бить, насиловать. Он не простой ребенок, его внимание завоевать сложно. Давайте вместе подумаем». Она мне говорит: «Ну, будем ждать, пока он дозреет (смеется)». Ну что ж будем дозревать. Он год закончил почти на все тройки.
Сейчас выросло поколение детей, которых невозможно заставить. Вы, педагоги, хорошо делаете свое дело, я, как мама, тоже хорошо делаю свое дело. Где-то это количество должно перерасти в качество. Вот Марфа другая. Она с 6 лет пошла в школу. Она делает все сама, закрывает дверь в свою комнату и говорит: «Я пошла делать домашку. Я хочу делать сама, если у меня будут проблемы – я вас позову». Всё! Лука совсем не такой. С ним надо сидеть, чтобы он свесил ножки. У него совсем другая система мозга. Для себя я поняла, что школа – это важная часть жизни, но это вообще не жизнь. Я знаю огромное количество людей, которые крайне неудачно учились в школе, но стали крайне успешными людьми, и тех, которые закончили школу с золотой медалью, но покончили жизнь самоубийством, потому что оказались никому не нужны. Здесь нет прямой корреляции между успехами в жизни и в школе. Конечно, главная проблема школы в том, что она не может научить ребенка учиться - мотивировать ребенка искать знания и использовать их в жизни. К сожалению, система нашего образования устроена так, что ребенок не понимает, что его обучение нужно ему, а не нам. Я пока не знаю, что с этим делать.
- По сути, ваша школа – альтернативный способ обучения?
- У меня есть опыт общения с родителями, которые предпочли не водить детей в школы. Некоторые вообще полностью занимаются образованием детей с помощью обучающих онлайн платформ. А есть родители, которые выбрали домашнее обучение: скинулись, какую-то квартиру сняли, у кого-то на базе, платят заработную плату учителям, они учатся 3 раза в неделю, а не 5. И к ним приходит учитель математики, русского и т.д. И всё можно успеть. Начинают они в октябре и заканчивают в апреле и успевают, устраивают каникулы, когда им нравится. Раньше пугали асоциализацией, что ребенок не научится общаться. Всё это не так. Они всё равно ходят на кружки – спорт, танцы, карате и т.д., они себя прекрасно позиционируют на детской площадке в детском коллективе. Опять же позиционирование себя в классе, где 40 человек (современная наполняемость классов), когда люди общаются в онлайне, возможно, и не нужно никому. Есть огромное число детей, которым не нужно 40 человек в классе. Они интроверты, им не нужно всё это коллективное шествие в столовую. Я очень люблю нашу школу, но я поняла, что мои дети – это мои дети, и других у меня не будет, а в школе там поток, я выбрала путь наименьшего сопротивления. Там, где я меньше всего буду напрягаться, а моих детей меньше гнобить, но я не буду их предавать. Но вот это постоянное желание оправдаться перед школой, перед тренером. Это мой ребенок, я его люблю, он меня бесит, я с этим постоянно что-то пытаюсь сделать. Я не буду предавать своего ребенка и выбирать между школой и ребенком. Наша задача родителей в том, чтобы дать ребенку базу, ценностные установки, ориентиры жизненные, которые не связаны с деньгами, не связаны с профессией, но связаны с его способностью любить, отвечать за себя и своих близких, верить в Бога, строить отношения с людьми по принципу – «поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой». Дать ему якорь, который не позволит скатиться ему в бездну, а как он будет строить свой путь наверх - это его задачи.
- Какие инновационные технологии обучения вы используете со своими детьми?
Мы отдавали Луку в очень интересную систему, обратите внимание, «Эдванс» (Advance), у них есть онлайн образование, есть очное. Они обучают детей разным техникам усваивания материала, техники эти настолько крутые, что ребенок за 2 дня может целиком прочесть учебник географии за 6 класс или выучить таблицу Менделеева. С помощью мнемотехник и ассоциативного мышления. Причем они работают не только с информацией, но и с нейрофизиологическими структурами – пальчиковые и дыхательные гимнастики. Например, если ты чувствуешь, что устаешь или засыпаешь, можно заставить мозг лучше работать – для меня - это дико интересно. Лука у меня ходил на интенсив – 5 дней в неделю по 6 часов в день они занимались. Вместо школы можно. И они мне говорят – у вас такой талантливый ребенок – он быстрее всех всё схватывает, но и быстрее всех отключается. Из 6 часов – 3 он активно работает, потом начинает «залипать». Он выучил таблицу Менделеева, он прочитал и запомнил учебник по биологии и географии за 6 класс за 4 дня, но никуда не применил. У него этот пласт осел и мы продолжаем ходить 2 раза в неделю по часу с тьютором, чтобы эти навыки не угасли, но в школе он их не включает вообще, у него 2 разные реальности, он даже не понимает, как их совместить.
- Что вы не приемлете в обращении с детьми?
Конечно, самое страшное для меня - видеть, как обращаются с детьми, как люди орут на детей, унижают, бьют, воспринимают, как собачек каких-то, которых нужно дрессировать. Для меня это травма, мы все в этой травме так или иначе выросли, к нам так относились в 90% случаев. Мне достались дети, на которых совершенно невозможно давить, возвращается это всегда в таком троекратном объеме, что волей-неволей приходится фильтровать свои чувства. В связи с этим мне очень нравится Дима Зицер, питерский педагог, он говорит следующую вещь: «Дети - это последняя дискриминированная часть общества. Все получили всё, что хотели - женщины, геи и т.д. кроме детей. Дети - это самые бесправные члены общества, у которых нет права голоса, нет права на выражение своей личности. У них есть право только слушать родителей, тихо стоять в углу и молчать. И львиная часть общества существует в этой парадигме – и это страшно. Дима Зицер говорит, например, что наказание детей – это совершенно бессмысленная форма воздействия. Если мы говорим, что мы выстраиваем отношения с детьми по тем же принципам, что и отношения со взрослыми, то есть упражнение, которое мне очень помогает. Когда тебя бесит твой ребенок или когда ты хочешь от него что-то добиться или когда ты хочешь его поругать – ставь на место ребенка любимого взрослого, или сестру, или маму и смотри, вел бы ты себя так же? Говорил бы ты тоже самое, как ты говоришь это своему ребенку? Посмотрите, в какой лексике мы говорим с детьми – поработить, подавить, добить, но невозможно в этой лексике выстроить любовные отношения. Мы ведь хотим, чтобы ему было хорошо, а как можно сделать ему хорошо, если мы так с ним разговариваем?
- Что дают вам дети в плане развития?
- Я не знаю, как созревают люди, у которых нет детей. Я не знаю, как они доходят до созревания и до того счастливого состояния жизни, когда ты отвечаешь за себя, за свою жизнь, живешь в осознанном состоянии, как взрослый человек в любви и благодарности. Можно прийти к этому через молитву, молиться всю жизнь, если стать монахом, я другого пути не знаю. Поэтому все наши проблемы с детьми – это не проблемы, а задачи, а во вторых – это наш фитнес душевный, наш способ выйти на новый совершенный уровень.
Мне не выдали другого ребенка, а выдали именно этого, чтобы я у него чему-то научилась. Мы заслуживаем тех детей, которые у нас есть, они наши лучшие учителя. С каждым новым ребенком ты переходишь на новый уровень. И уже даже интересно, что же будет дальше. Это каждый раз такая новая я, такой колоссальный ресурс обновления и развития!
С Туттой Ларсен общалась Ирина Газизова
Фото со странички Тутты Ларсен в социальной сети ВКонтакте
Материалы по теме:
Дети, рожденные в 2000-ых. Особенности характера, психологии, воспитания
6 способов воспитать ребенка-оптимиста
Валентина Паевская: подготовка к школе. Самостоятельный школьник - это реальность!
О чем боятся сказать вам ваша няня, воспитатель, тренер и педиатр
Комментариев еще нет
Войдите или зарегистрируйтесь , чтобы оставить комментарий.